Военные

Вырица. Конец осени 1943-го. На землю ложится ледяная изморось. Фашисты подгоняют грузовики – в них новые дети, вырванные из родных домов. Их свозят в бывший пионерлагерь, где теперь серое казарменное убожество. “Детский приют” — только по названию. Стены холодные, полы промерзли насквозь, окна затянуты инеем. Здесь у детей отбирают не только свободу, но и надежду. В приюте острые ребра проступают из-под рубашек. Пища – жидкая похлебка без вкуса. День сменяет ночь, а в глазах только усталость.

Московский репортёр выныривает на рассвете из поезда. Дорога уводит его в хутор Первомайский – глухое место, где даже ветер особенно упрям. Лёгкая пыль с дороги, запах сырой земли, редкие дома — всё кажется чужим и важным одновременно. Его поручение чётко определено: интервью с Ефросиньей Семёновой, женщиной, которую все здесь называют материнским символом. Она похоронила девятерых сыновей. Каждый погиб на войне. Он впервые видит её неподвижный силуэт у забора — крепкая, прямо держащаяся, с

«Победа» — это не просто хроника оглушительных побед и трагических поражений. Это взгляд на войну крупным планом, где за грандиозными словами скрыты человеческие судьбы, страх и тихая радость выживших. Проект разбивает привычную дистанцию: мы видим эпизоды самых страшных битв Великой Отечественной — от ледяной Москвы, где вьюга мешала разглядеть врага, до обожжённых руин Берлина, ставших последней вехой этой долгой дороги. Сталинград, где каждый метр выжженной земли оплачен жизнями. Курская

1945‑й. Нюрнберг пахнет гарью и холодом — город будто не проснулся. Здесь готовится суд, которому место в учебниках. Международный трибунал собирается наконец поставить точку — прямо на лбу прошлых кошмаров. Среди чужого языка и напряжённых лиц — Игорь Волгин. Чуть жёсткая осанка, быстрый взгляд. Он не просто бывший фронтовик, он разведчик со всеми присущими привычками: молчать, слушать, держаться в тени. После войны язык стал его оружием — он переводчик, он часть советской делегации. Однажды,

Полный жизни и мечтаний Коля Плужников приезжает в Брест накануне великого потрясения. Ещё вчера он был просто молодым лейтенантом, только ступившим на военный путь. Скромный чемодан, документы на руках — служба вот-вот начнётся. Он не успевает привыкнуть к строгим коридорам казармы, не замечает привычного шума гарнизонной жизни: всё кажется новым, даже воздух — с примесью ожидания. Но рассвет приносит не покой, а канонаду. В четыре утра утро взрывается: грохот, вспышки за окнами, оглушительный

Июнь сорок четвёртого. Сумеречные леса едва дышат ветром, трава у дороги мокрая от дождей. Недалеко от Орши партизанский отряд под командованием Ивана Райкова готовится к очередной вылазке. Лица усталые, но взгляды твёрдые. Идти надо — времени на раздумья нет. Райков коротко кивает бойцам, одёргивает гимнастёрку. Он знает цену малейшей ошибки в этих местах — предельно осторожен, любую тень проверяет взглядом. Разведка всегда держит на острие: слишком многое зависит от одного такого рейда. Но

Лето 1941-го. В Алма-Ату один за другим тянутся эшелоны: заводы, фабрики — всё, что удаётся вывезти из-под огня. Механизмы демонтируют наскоро, бережно укутывают ящики с деталями, в темноте погружают в вагоны — и на восток, подальше от линии фронта. К сорока новым предприятиям город не был готов, но выбора не было. Каждому — найти помещение, провести свет, зажечь станки. Дни без конца — на запуск, на отсчёт. Вчера ещё здесь кипела мирная и медленная жизнь, а теперь по площадям катятся ящики

Лето 1945-го. Война на западе почти стихла, и часть закалённых баталиями дивизий отправилась в новый поход — на восток, где ещё сжимали кулаки японские армии. Глубокой ночью, под дождём, в лагерь одной из этих дивизий прорывается странный человек. Это Хламов. Уставший, худой, с воспалённым взглядом. По-русски он говорит с лёгким акцентом — сбился за годы скитаний. В руках у него судорожно сжат кусок ватника. Хламов рассказывает: он — русский эмигрант, узник жутких лабораторий, известного как

В основе этого проекта — подлинные истории людей, которым пришлось сражаться на передовой мировой истории. Они не стали героями учебников, их имена редко вспоминали на больших парадах. Но без их смелости, решимости и простого человеческого упрямства мир давно бы пошёл по другому, гораздо более мрачному пути. Их поступки не только помогли остановить катастрофу планетарного масштаба, но и навсегда изменили расклад сил на глобальной арене. Сериал оживает голосами тех, кто не сдался под грузом

Советские разведчики шли по чужой земле шаг за шагом — без лишних слов, будто сами тени. Задание казалось простым только в штабе: проникнуть во вражеский тыл, найти и доставить немца, который знал всё о новой грозе фронта — танке «Пантера». Всю дорогу подспудно шла простая мысль: «Язык» сам в руки не дастся. Спрятанные в кустах, с холодом в груди, они всматривались в силуэты среди руин. Одному хорошо маскироваться, другому — читать следы, третьему — чутко ловить малейший звук в темноте. Немцы