Триллеры

Иван Колесников из тех, кто любит тишину. Его маленькое кафе в Кировске насквозь пропитано спокойствием: кофе на рассвете, пара постоянных гостей, жена, что по привычке улыбается усталым глазам за стойкой. Всё рушится за одну ночь. В двери врываются чужие — лица закрыты шарфами, в руках сверкает сталь. Кто-то орёт. Секунда решимости рвёт привычную жизнь на куски. Иван защищает жену, совершает невозможное — лишает жизни сразу двоих из напавших. Его сердце колотится до боли, но наступает мёртвая

Майор Евгения Фирсова привыкла полагаться на себя. Она знает город по нервным пульсациям, соратников — по взгляду. После убийства полковника Платонова её настойчивость превращается в единственный щит. Она не ищет лёгких ответов, упрямо копает глубже, разбирается в деталях, когда остальные идут по касательной. Шаг за шагом, Евгения выходит на след внутренней банды: в самом сердце ОБЭП прячутся те, кто сами же создают хаос. Она видит, как привычный порядок рассыпается в пыль от скользких сделок и

Виктор Ветров просыпается однажды в новой реальности, где чужой голос во тьме становится началом конца. Неизвестный выдвигает обвинение: ты убил свою жену. От этой фразы рушится всё — бизнес над трещинами, друзья исчезают без следа, будто их и не было. Органы следствия таскают его по допросам, вглядываются в каждое слово, как если бы за ним стояла тень. Им важно найти хоть зацепку, чтобы наконец запереть Ветрова за решёткой. Из всей прежней жизни у Виктора остаётся лишь один человек. Инга Альмэ

Доктор Валерий Лунин всегда шел по краю, балансируя между чужими тенями и своими. Он — психиатр, чьё мастерство в чтении заложенных в людях трещин стало незаменимым для следователей, расследующих тяжкие преступления. Но после череды изматывающих дел Лунин понимает, что загрузка стала непосильной, и решает уйти. Этот шаг даётся ему тяжело, но адвокатировать себя у него всегда получалось хуже, чем разбирать чужую боль. Едва он закрывает за собой дверь, как обстоятельства сталкивают его с ФСБ.

Он мечтал о тишине у моря и долгих утрах без расписания, но едва Кучеренко сдаёт бразды правления сыну, как спокойствие исчезает навсегда. Виталия похищают — дерзко и бесшумно, будто его несуществовало. Для главы семьи шок быстро сменяется внутренней тревогой. Опыт подсказывает: государству доверять нельзя, а любое слово лишним эхом обрушит и без того хрупкую репутацию бизнеса. Кучеренко тянется к старым связям. Консалтинговая компания всегда решала его проблемы быстро и без лишнего шума. Там

Сергей долго привыкал к боли – не чужой, а своей. Не к уколам совести – к тяжести чужих судеб на операционном столе. Слухи о сделках врача с теневым рынком шептались по коридорам, но никто не решался сказать вслух, пока одна смелая журналистка не предприняла попытку вывести правду на свет. Она погибла, и первым подозреваемым становится Сергей. Всё просто: он сдался не сразу, но доказательства сложились слишком убедительно. Тюрьма. Попытка выжить. Потом побег. Сергей не видит другого пути, кроме

Лето 1984-го. В тесной квартире звучит музыка, стаканы звякают. Посреди весёлой суеты Самойлов рассекает гостиную, словно тень. Вдруг — приглушённый крик, всплеск паники. Женщина убита. Минутная пауза, а после — метания, змеиный страх, звонок в милицию. Палач ускользает в ночь, но надолго скрыться не удаётся. Столичный сыщик Ковальский упрям, как след. Он настигает беглеца, доказывает: Самойлов и есть тот, чьих жертв Москва считала по одному мрачно долгих два года. Пять лет спустя — здание

Вера живёт в постоянном диалоге с тем, кого уже нет рядом. С картами на столе и голосом матери в голове. Став бывшей следовательницей, она уцепилась за прошлое обеими руками — не только из тоски, но и потому, что карты помогают ей вылавливать детали там, где официальная логика бессильна. После гибели ребёнка и ухода матери реальность потускнела. Мир стал будто плоским, чужим. Работы больше нет, но дни всё равно наполнены человеками, чьи судьбы путаются в следственных узлах. Муж, тоже вышедший

Для коллег она Ворона — острый взгляд, твёрдый голос, привычка держаться особняком. Анна Воронцова три недели как закрыла на замок очередное дело о пропавшем: фотохудожник с дурной славой ушёл в подполье. Ещё бы: этот человек вечно исчезает и возвращается, будто по заказу, и каждый раз вокруг только суета да хлопоты. Анна не поддаётся на уговоры и намёки, держит дистанцию. По опыту — нет причин суетиться: слишком много раз это кончалось фарсом. Но теперь ей впервые неуютно: что-то в этом

Алексей Турбин — не тот, кто привык держаться в тени, хотя его жизнь требует обратного. Улицы города давно стали полем битвы, где важна каждая секунда и любой жест может оказаться началом беды. Его задание — не просочиться в сутолоку, а прожить этот хаос на фоне самого обычного рабочего дня. Только в его «такси под прикрытием» случаются истории, которые остальные читают потом на первых полосах. «Магнит неприятностей» — так его велят звать коллеги. Что ни заезд — новая головоломка. Иногда ночной