Никто не знает про Маньпупунёр

Никита смотрит на жизнь с прищуром. Диагноз прозвучал кратко, почти буднично. Время раскололось, стало хрустким и острым. Он быстро собирает команду — тех, с кем когда-то мечтал порядком затерянной в памяти мечтой. Трое бывших одноклассников, заброшенные телефонные номера, короткие переговоры: есть смысл идти вдаль, пока впереди ещё можно что-то успеть. Путешествие кажется знакомым лишь по наивным школьным зарисовкам. На деле всё оказалось чужим, будто родная дорога вдруг обернулась ловушкой. Северный Урал принял их без приветствия: угрюмые скалы, колючий ветер, равнодушная тайга. Каждый шаг ломает былую уверенность. Ночами со скрипом ветвей приходит тот, кого здесь предпочитают обходить — браконьер, всякий раз появляющийся так, что хочется не дышать. Живое зло. В густых зарослях затаилось древнее племя манси: молчаливые фигуры в тени, шёпот, ощущение чуждости. Казалось бы, они смотрят сквозь тебя. Свои правила, свои страхи. Потом появляется старик, похожий на чёрную тень от костра. Его называют виновником многих исчезновений, но мало кто рассказывает детали. Легенды оживают, когда дорога петляет слишком далеко от привычного. Это не романтическая прогулка по памяти. Russia девяностых — каждое утро, как вызов, хватает за горло. Пыль, острые слова, встречи с людьми, которые держатся за надежду не руками, а голым упорством. На вопросы почему — лишь кривая усмешка, нет простых ответов. Каждый день — что-то теряешь, что-то обретёшь. Никита ищет смысл не в продолжительности, а в яркости последних дней. В конце этой пути их встречает не победа, а странное, устойчивое чувство, что впереди есть свет. И пусть его мало, — он настоящий. Это не финал, а тонкая линия, за которой начинается что-то честное. И память, и надежда.