Русские

Голубевы жили неброско, без особых событий, пока однажды беда не подкралась к ним неожиданно. Ольга, хрупкая, упрямая, как все учителя от природы, потеряла на махинациях крупную сумму. Теперь банк требует возврата немыслимых трёх миллионов — цифра становится маяком в каждой ночи. Вадим не привык к отчаянию, но растерялся: старый дом едва ли покрывал и часть долга. Попытка продажи заканчивается звонким "ничего". Деньги болтаются где-то меж невозможностью и мечтой. Жорик — мальчишка с

Всё село вышло встречать Митю — не каждый день домой приезжает человек с высшим медицинским. На платформе его поджидали отец с пряником и соседи с радостными лицами. В каждом взгляде: вот он, наш доктор, теперь не придётся никому ехать за тридевять земель — лечиться можно дома. Только радость в Озёрном быстро меняется на гробовую тишину. Митя молча раскрывает диплом. Не хирург — ни одной операции, не стоматолог — ни капли мензурочного запаха. Сексология. Отец срывается на крик, сжимая кулаки до

Анна всегда ценила простые радости. Уроки, запах чернил, шумный класс, знакомый морской горизонт за окном. Она любила и была любима — по крайней мере, так думалось до недавнего времени. Предстояла свадьба с Михаилом. Красивый, обеспеченный, он будто сошёл с чужого семейного портрета — всё в нём было правильно. Но то, что должно было стать днём начала, превратилось в катастрофу. Прямо под аркой венчания Михаил вдруг ушёл — ни взгляда, ни слова, только шаги прочь, и рядом с ним уже другая. Город

Лиза Лебедева спрятала свои настоящие желания глубоко под чужими решениями. Когда парень внезапно исчез, уехал в Москву и даже не спросил, осталась ли у неё его фотография, она молча пережила свой кошмар. Ребёнок – её личный крест. Никто кроме неё об этом не знал. Отец сдержан, не допускает возражений. Хочешь – не хочешь, а станешь юристом. Для тебя завод, вот твои документы, а там и муж — по его выбору, надёжный кандидат. Лиза соглашается, будто живёт не в своей коже. В буднях затерялись

Вера живёт в постоянном диалоге с тем, кого уже нет рядом. С картами на столе и голосом матери в голове. Став бывшей следовательницей, она уцепилась за прошлое обеими руками — не только из тоски, но и потому, что карты помогают ей вылавливать детали там, где официальная логика бессильна. После гибели ребёнка и ухода матери реальность потускнела. Мир стал будто плоским, чужим. Работы больше нет, но дни всё равно наполнены человеками, чьи судьбы путаются в следственных узлах. Муж, тоже вышедший

Она привыкла стоять ровно. Даже под чужими взглядами. Даже когда сомнения шепчут внутри: «Зачем тебе эта честность?» Анна знает, стены суда слышат больше, чем кажется. Здесь у каждой двери веет скептицизмом — вдруг судья работает не на присяжных и не на справедливость, а на чьи-то приказы. У неё есть звание, есть положение, но нет иллюзий. Ей видны закулисные игры, полунамёки, а иногда и прямое давление. Бывают звонки, где голоса на другом конце не терпят отказа. По неволе приходится принимать

Три женщины – три темперамента, три стиля. Анфиса холодна и прямолинейна, способна разгадать мужчину за одну встречу. София держится легко, говорит с небольшой усмешкой, её интеллект – острое оружие против любых угловатых ситуаций. Милена всегда улыбается, её доброта обезоруживает и настораживает одновременно. Их объединяет не только обида на прошлое, но и своеобразный талант: менять мужчин, сталкивать их лицом к собственной дрожащей слабости. Их агентство работает по одной чёткой схеме.

Женя Ардова рано осталась одна. Родителей не стало, когда ей всего десять. Детский дом, строгие воспитатели — всё это она пережила почти молча. Дядя забрал её к себе скорее от чувства долга, чем желания. Его жена встретила Женю с холодной снисходительностью и дала понять: в этом доме она чужая. Но Женя не сломалась. Училась с упорством, которое казалось вызовом судьбе — и закончила педагогический институт лучше всех. В роли домашнего учителя её берут к Градовым. В этом особняке свои правила и

В 1944-м война растягивала нервы до предела. Алексей Семагин, ещё недавно упрямый романтик с блокнотом, оказывается перед приказом, в котором нет права на ошибку: найти генерала Георгия Семагина — человека, известного под чужой фамилией Максимов. Отец пропал глубоко на территории врага, где даже тени от чужих сапог кажутся ловушкой. Всё осложняет другое — от его спасения может зависеть успех тайной операции «Багратион», столь важной, что её название почти запрещено произносить вслух. Алексей

В забитом мусорном баке Борис выкапывает вещь, которая не даёт покоя. Среди тряпья и битой посуды — новый утюг, тяжёлый, в пятнах, где угадывается кровь. Он мог бы оставить находку там, где и нашёл, но что-то не даёт. Сжимая гадкий металл в ладони, Борис идёт в участок. Его встречают лениво, с улыбкой: дворников здесь не очень слушают. Махнув рукой, велят оставить утюг у входа. На этом любой другой эпизод закончился бы, но не в этот раз. Следователь Валерия Перова прибывает на место гибели