Детективы

Для Бориса город привычно был немым — только ветер и редкие звуки машин. Он искал еду, и вдруг на свалке наткнулся на вещь, которая сразу насторожила: утюг и багровое пятно на никелированной подошве. Подарок? Или здесь что-то недавно случилось? Борис долго думал, но решил отнести находку в полицию. В участке на него смотрели как на назойливого прохожего — посмеялись, развели руками. Кому до него есть дело? Единственная, кто не пропустил рассказ мимо ушей, — Валерия Перова. Следователь по

Когда кажется, что жизнь вот-вот наладится, судьба находит, чем удивить. Дмитрий Красавченко впервые за долгое время позволил себе поверить в новое чувство. Рядом была честная, прямая женщина — с такой не страшно строить планы на будущее, не боясь подвоха. Но старая история Даши вдруг всплыла, и её неожиданное известие разом рассыпало надежды Дмитрия. Теперь он стоял перед выбором, и никакой правильный вариант не просматривался. В мире майора Шапошникова тоже все оказалось вверх дном. Воздушная

Город когда-то знал покой, но теперь тишина в нем стала подозрительной. Первая смерть — просто страшное совпадение? Второй труп, и уже тяжело дышать. С ужасом находят третью жертву — страх пускает в каждый дом свои корни. Маньяк не только убивает, он разговаривает с городом на своём жутком языке: у тел странные символы, намёки, будто все — часть продуманной постановки. Кира Карелина, опытный следователь, впервые сталкивается с такой дьявольской методичностью. Каждое доказательство — ловушка,

1949 год. Карпатские дебри дышат сырым туманом и тревогой. Среди испещрённых троп западноукраинских гор Ворон — имя, привычное к людскому шёпоту. Для британской MI6 он — их человек, диверсант под прикрытием. Для чужих — никто, тень на рассвете. Для себя — лейтенант советской разведки, взятый в игру на грани выживания. Ворон давно живёт в режиме двойного существования, считая дни, пока покров англичан не обернётся удавкой. Ему удалось перехватить тайный груз — информацию, стоившую жизней. Теперь

Лето 1984-го. В тесной квартире звучит музыка, стаканы звякают. Посреди весёлой суеты Самойлов рассекает гостиную, словно тень. Вдруг — приглушённый крик, всплеск паники. Женщина убита. Минутная пауза, а после — метания, змеиный страх, звонок в милицию. Палач ускользает в ночь, но надолго скрыться не удаётся. Столичный сыщик Ковальский упрям, как след. Он настигает беглеца, доказывает: Самойлов и есть тот, чьих жертв Москва считала по одному мрачно долгих два года. Пять лет спустя — здание

Руководство контрразведки решает: пришло время перемен. Устюжанину предлагают оставить трудные, почти опасные командировки, манят звёздами на погонах и новым, спокойным креслом генерала. Карьера строится надёжная и предсказуемая, как мост через медленную реку. Но где-то в Веселухе едва приглушённый тревожный звон. Здесь, в тихом поселке, назревает беда.Бизнесмен Пугачёв ведёт своё наступление без жалости: весь посёлок — под снос, вместо домов и дворов появится безликий завод по выпуску

1944 год. Лето короткое, впереди финал. Война почти докатилась до конца — но немецкая машина пока не сдалась. В верхах германского командования без устали крутят глобусы, выстраивают новые западни, ищут там, где, кажется, уже не осталось выходов. Их надежда — разведка: хитрая, беспощадная, по-прежнему опасная. Главными в этой табачной, тревожной дымке оказываются капитаны советской контрразведки. Константин Лавров — пожилевший за эти три года, с тяжелым взглядом, в котором подспудный страх

Вера живёт в постоянном диалоге с тем, кого уже нет рядом. С картами на столе и голосом матери в голове. Став бывшей следовательницей, она уцепилась за прошлое обеими руками — не только из тоски, но и потому, что карты помогают ей вылавливать детали там, где официальная логика бессильна. После гибели ребёнка и ухода матери реальность потускнела. Мир стал будто плоским, чужим. Работы больше нет, но дни всё равно наполнены человеками, чьи судьбы путаются в следственных узлах. Муж, тоже вышедший

В забитом мусорном баке Борис выкапывает вещь, которая не даёт покоя. Среди тряпья и битой посуды — новый утюг, тяжёлый, в пятнах, где угадывается кровь. Он мог бы оставить находку там, где и нашёл, но что-то не даёт. Сжимая гадкий металл в ладони, Борис идёт в участок. Его встречают лениво, с улыбкой: дворников здесь не очень слушают. Махнув рукой, велят оставить утюг у входа. На этом любой другой эпизод закончился бы, но не в этот раз. Следователь Валерия Перова прибывает на место гибели

Воронеж встречает Женю Мурина равнодушно, почти глухо. Он бросает вызов новому городу, временно оседая на стройке, где гвозди и кувалды становятся привычными спутниками. Этаж за этажом он собирает деньги на жизнь, пытается забыть старое. Но хозяева участка периодически устраивают облавы — требуют, выжимают из рабочих последнюю копейку. Женя не терпит такого обращения. Кипит, говорит в лицо всё, что думает. Кто-то выносит это тихо, Женя — шумно. Итог предсказуем: в списке уволенных он первый.