Седьмая руна

В городе Н-ск смерть приходит внезапно и странно — таинственно погибает дочь губернатора. Олег Нестеров, московский следователь, прибывает по тревоге: местная полиция безмолвствует, а слухи витают, будто траурные тени над площадью. Его встречают дождь, странная влажность и настороженные взгляды — провинция не любит чужаков, особенно когда кошмары выходят из-под земли.
Тело девушки находят там, где местные ролевики оживляли древний карело-финский эпос. «Калевала» в их устах — не просто миф, а почти магия. Среди участников выделяется Вера, суховато-умная, с цепким взглядом и привычкой идти до конца. Она возглавляет хрупкую импровизированную дружину и не верит в простые ответы. Пока Нестеров расставляет сети официального расследования, Вера собирает собственные версии: беседы на кухнях, ночные звонки, фрагменты чужих испуганных историй.
Но покой в Н-ске — вещь мимолётная. Вскоре появляются новые жертвы. Порывы ветра носят на площади обрывки разговоров, и становится ясно: убийства — не случайность. Всё вокруг теряет очертания, превращаясь почти в кошмарный калейдоскоп. Нестеров и Вера то сближаются, то спорят, идя по тонкому льду между дружбой и взаимным недоверием.
Постепенно Нестеров замечает неладное не только в уликах. Повсюду — намёки на неведомую игру, правила которой для непосвященных закрыты как древний шифр. В центре этой игры — местная элита: банкир с пристальным взглядом, прокурор, говорящий намеками, и сам губернатор, чья улыбка всё чаще выглядит пустой. Тут ставки выше человеческой жизни — и чем дальше Олег погружается, тем страшнее осознавать: в Н-ске многие привыкли жить, не снимая масок и не раскрывая настоящие карты.