Детективы

Теплый вечер, длинные тени на паркете, в воздухе – рассеянный запах дорогого парфюма и тревоги. В элитном доме ресторатора Лебедева находят мертвой молодую женщину. Комната будто намеренно застыла, словно прячет самый главный секрет. К делу привлекают следователя Киру Авдееву. Она не из тех, кто привык холодно относиться к бабникам — ее собственный мужчина ушёл совсем недавно, оставил после себя не только пустоту, но и горькую насмешку при всех.Все взгляды сразу — на Лебедева. Окружение шепчет,

Маленький город, неприметная окраина — именно здесь приют подальше от суеты становится для уставших и преданных животных тихой гаванью. За калиткой прячется шумная, полная жизни команда: и пестрый табун лошадей, и стайка разномастных собак, и даже остроумный козёл. У каждого своя история, свои старые раны и надежды. Хозяин этого царства — Борис Борисович Хомский, человек, отдавший приюту много лет и множество тёплых, неслучайных слов. Он привык всё держать под контролем. Спокойствие животных —

Иван Колесников из тех, кто любит тишину. Его маленькое кафе в Кировске насквозь пропитано спокойствием: кофе на рассвете, пара постоянных гостей, жена, что по привычке улыбается усталым глазам за стойкой. Всё рушится за одну ночь. В двери врываются чужие — лица закрыты шарфами, в руках сверкает сталь. Кто-то орёт. Секунда решимости рвёт привычную жизнь на куски. Иван защищает жену, совершает невозможное — лишает жизни сразу двоих из напавших. Его сердце колотится до боли, но наступает мёртвая

После финальной паузы допоздна в кабинете Александр Емелин чувствует — всё получилось: ещё одно запутанное дело наконец-то закрыто. В коридорах тихо говорят: теперь бы на повышение. И вот, пока кипит внутренний азарт, старый друг по-тихому роняет: ждём тебя в кресле начальника. Однако жизнь, как назло, не любит прямых дорог. Руководителем оказывается не он, а только что переведённый Василий Емельянов. Для своих он давно уже Васька, из Центрального розыска, с собственной системой взглядов на

С ранних лет Михаил жил в тени отцовской чести. Полковник Николай, его отец, всегда казался крепостью — строгий, но справедливый, выдержанный до самой сути закона. Для Михаила он оставался недостижимым ориентиром: если уж быть мужчиной, то только таким — честным, упрямым, способным не склонить головы перед чьей бы то ни было силой. Время шло. Михаил взрослел упрямо и целеустремлённо, работал над собой, не искал легких путей. Стремился не только соответствовать отцу, но и превзойти — пусть и

Чужие ночи давно прописались в её памяти. Ольга Крапивина до сих пор просыпается от сдавленного крика — голос другой, тонкий как режущий металл. Четырнадцать лет назад она исчезла из обычной жизни и оказалась в клетке человека без лица. Полгода тянулись вечностью. За это время она стала матерью мальчика, который так и не узнал правды о своём появлении. Ольга хранит эту тайну, как шрам под кожей. Ужас той неволи превратил её в чужую даже самой себе. Интимофобия стала привычкой держать людей на

Две сестры, Аня и Маша Горбачевы, растут параллельно — общим только название в паспорте и странное чувство, что половина их жизни недоступна. Отец для них — настойчивое молчание, и от этого горечь крепче. Встретились не за кухонным столом, а в рабочей круговерти: Следственный отдел становится их своеобразным домом, хоть обе привычны чужим стенам. Аня слывет человеком, у которого порядок не только в делах, но и в голове. Сдержанна, точна, работу ведет словно шахматную партию. Маша —

В Новгороде, где древность чувствуется на каждом шагу, неспокойно. По улицам бродит тревога — люди ждут Мессию. Говорят, скоро он появится, станет посадником, изменит ход истории. Но кто посеял этот слух? Правда ли он вообще? Витязи решают докопаться до источника. Задача не из лёгких. В городе, где каждый хранит свою тайну, трудно отличить слово — от опасности. В то же время беда приближается с другой стороны. Соседи стягивают войска и готовы перейти границу. Надвигающуюся войну ощущают даже

Максу Горячеву давно уже тепло неведомо. Его жизнь — будто затянувшийся ожог, что не заживает, а только ноет сильнее с каждым годом. Потеря жены высекла в нём беспросветную пустоту, однажды застывшую — теперь всё внутри будто выгорело. Этот вакуум давно толкает его дальше, заставляя хвататься за любую задачу. Работать — не просто способ держаться на руках, а почти необходимость дышать. В каждом новом деле он будто ищет спасение, но всё больше понять: другого пути у него нет. Уставы вызывают у

Олег Рубцов, которого в подполье знали как Пилигрима, привык оставаться в движении — ни одного родного угла, только бесконечные переходы и неприметные гостиницы. Дом для него — понятие условное. Такая жизнь не случайна: за хмурой тенью прошлого маячат незажившие шрамы. Он открылся миру, когда стал частью группы 0-18 — отряда, что вмешивался, если обычные законы оказывались бессильны, если беспорядок угрожал превратиться в хаос. Их вызывали туда, где другие сдавались: мафиозные гнёзда,