Детективы

Они появляются внезапно, без предупреждения. Наемники, вооруженные под завязку, словно тени, накрывают за раз сразу троих: Идальго, Вдову, Пилигрима. Остальных из некогда грозной группы 0-18 не осталось. Тем, кто еще жив, теперь некуда бежать. Пилигрим не знает покоя. Третий сезон подкидывает ему новые дела, опасные, закрученные так, что голова идет кругом. Его гонит внутренний механизм — он не из тех, кто может пройти мимо чужой боли. По стране растекаются линии его путешествий: где-то шумят

Анна научилась идти, не оглядываясь. Предательство опалило до костей — доверие испарилось, оставив после себя лишь скупое раздражение и тихую тоску. Любимый ушёл — не просто ушёл, а забрал с собой ту, кому она верила с раннего детства. Сестра. Потеря двух близких одним движением судьбы. Город стал лишь пятном в памяти: детство покинуло её навсегда, словно сгорело на ветру. Выбрала одиночество, науку. В лаборатории Анна будто замораживала собственные чувства в пробирках и таблицах. Холодные

Ночь в Сочи выдалась бессонной. Анна Спасская листала протоколы третьего убийства. Жертву узнали по разрезанным сердечкам на теле – полулюбовный почерк маньяка. Девушку звали Катя. Она была сводной сестрой Валентина Романова из Северо-Запада Москвы. Для Анны это удар ниже пояса. Валентин приехал без предупреждения. Он угрюмо отбросил кейс в угол и тихо сказал: «Мы должны работать вместе». Первые минуты мести и горечи сменились давно забытым трепетом. Их взгляд застрял друг в друге. Обида

Жизнь Кушнир резко изменилась, когда смерть вдруг прошла совсем рядом. Чудом оставшись здесь, она цепляется за реальность с жадностью — теперь каждый час обретает вкус, а каждый прожитый день рождает новые мечты. Счастье стало ощутимым, как лёгкий ветер на щеках. Она наконец-то позволяет себе верить в будущее. Но и у счастья есть пределы. Прошлое, проснувшись, ломится в открытую. Всё началось, казалось бы, с пустяка, — мелкая трещина, которую она не придала значения. Но трещина растёт,

В смутных девяностых Артём Волков был кличкой, способной оставить холод во дворах — его боялись и уважали наперебой. Не было на районе человека, который не слышал бы о нём: кто-то шептался у подъездов, кто-то следил украдкой. Он пережил не одну засаду. Но удаче любой приходит конец. Пуля дошла до адресата. Похороны собрали весь срез жизни Волкова — там перемешались друзья и противники, родные и мимолётные случайные знакомые, те, на чьи судьбы он влиял каждый своим способом. Казалось,

Ночь на город опускается без предупреждений. Капитонов, зам главврача с ювелирной хваткой в финансах, гибнет в аварии — вроде бы внезапной, будто случай шальной, как сорванная ветром шляпа. Но Филин, патологоанатом с хищным взглядом, при вскрытии находит то, что не лежит на поверхности. Следы неуклюжей инсценировки. Убийство, закамуфлированное под дорожный абсурд. Филин плохо спит с тех пор. Нити завязаны туже, чем кажется. Он ныряет в расследование, перебирает чужие банковские выписки, слушает

С первым кадром нового сезона ритм ускоряется: теперь за каждым поворотом — не просто подозреваемые, а опасные противники, готовые к любым жертвам ради своей свободы. Мир, где главное — остаться на шаг впереди, становится едва узнаваемым. Законы усложнились: доверять нельзя даже очевидному. Оперативники под прицелом не только криминала, но и собственной усталости. В напряжённых эпизодах воздух гудит от неопределённости, кажется, что любая дверная щель хранит чью-то злую тень. Дело за делом, шаг

Шестидесятые. В мире нарастает напряжение, в воздухе пахнет порохом. Тени ядерной угрозы ложатся на Европу, где на западе Германии, будто заведённые игрушки, гудят военные базы США. Советская разведка передаёт тревожную весть: готовится удар, и времени на раздумья нет. Власть — не только груз, но и искусство решать в тишине. Брежнев понимает: поспешная бравада, ультиматум — и все мосты будут раньше времени сожжены. Ответ — ещё одна искра в пороховом погребе мира. Выход иллюзорен, но он всё же

Анна Островская едва выносит мир живых, но с духами у неё особые отношения. Одни называют её колдуньей, другие — сумасшедшей, но именно благодаря этой странной близости к потустороннему Анна стала незаменимой для полиции. Её талант — видеть и слышать то, что навсегда ускользает от остальных. Однако дома всё далеко не так просто: дети привыкают просыпаться под странные разговоры, а муж порой не знает, кому она шепчет поздними ночами — младенцу на руках или очередному невидимому гостю. С

Зимний Петербург дремлет — фиолетовый рассвет зависает в окнах, а по набережным уже давным-давно шепчут о загадочной барышне-сыщике, Ардашниковой. Год прошёл, как Настя оставила Парижские улицы и снова шагнула на родной ледяной камень. Официального места меж полицейских ей не доверили, хоть расследовать запутанные дела давно получается лучше любого чиновника с лампасами. Репутация её идёт впереди самой Анастасии: только разговоры о ней уже слышат не только в столице, но и за много вёрст от