Детективы

На пыльных трассах Петербурга Дмитрий Красавченко находит Анжелику. Она скромна, но умна. Между ними сразу появляется тихий компас — ощущение надёжности. Черновик их счастья едва набирает строку, когда в дверь участка заглядывает Даша. С её уст срывается новость, способная стереть любые планы. Шапошников впервые отваживается на флирт в небе. Регина — стюардесса с железной выдержкой и добрым сердцем. Они спорят на взлётной полосе. Он — как её отражение. Она — как его вторая половина. Кузьмин

Нина умеет ловить мгновения. На фото она выхватывает жизни других, будто невзначай примеряя их судьбы на себя. Семья была её отдушиной после долгих лет среди протоколов, осколков чужих трагедий, следов преступников. Теперь роль следователя исполняет муж, человек, для которого правда всегда имела свою цену, а должность — свой вес. Один-два щелчка затвора, случайный кадр — и старая реальность рассыпается на осколки. На снимке муж, чужой и неузнаваемо близкий, держит за руку девушку с наивным

Ночь на город опускается без предупреждений. Капитонов, зам главврача с ювелирной хваткой в финансах, гибнет в аварии — вроде бы внезапной, будто случай шальной, как сорванная ветром шляпа. Но Филин, патологоанатом с хищным взглядом, при вскрытии находит то, что не лежит на поверхности. Следы неуклюжей инсценировки. Убийство, закамуфлированное под дорожный абсурд. Филин плохо спит с тех пор. Нити завязаны туже, чем кажется. Он ныряет в расследование, перебирает чужие банковские выписки, слушает

Анна Спасская, следователь из Сочи, живёт с ощущением, будто земля ходит у неё под ногами. Ей дышит в затылок угроза: Николай Рябов — не просто босс криминального мира, а тот, кто решает судьбы людей щелчком пальцев — велел убрать Анну. Смерть кажется ближе, чем воздух. Но всё меняется одним отчаянным поступком: Анна спасает девятилетнюю девочку, пленённую ради выкупа. Лиза — не просто ребёнок, она внучка самого Рябова. Эта случайная, почти судьбоносная встреча переворачивает игру. Рябов,

Сергей Сотников отрывает календарный лист, ставит точку. Позади – годы руководства уголовным розыском в Сочи: отчёты, ночные звонки, бесконечные допросы. Впереди – свобода. Только привычка к скорости никуда не делась. Как только отпускает волнение, он снова врывается в поток байкеров, шипящий мотор под ним, ветер рвёт разговоры на куски. Трасса уходит серой змейкой в горы. Там, под грохот музыки и звон тостов, в баре «Бензобак» Сергей выходит за рамки бывшего начальника. Здесь все равны –

Новый Орлеан. Эмили и Кристиан сливаются с ранним утром французского квартала: краски фасадов, запах свежесваренного кофе и лёгкий шёпот джаза в воздухе. Они уже ставят столики в будущем кафе, когда под полом в старом сундуке находят спиритическую доску. Доска покрыта паутиной надписей и черепом, вырезанным вручную. «Поиграем?» — спрашивает Эмили. Кристиан колеблется, но соглашается. Маятник начинает качаться сам по себе. Эмили улыбается, как будто слышит дорогую мелодию. В ней что-то меняется:

Новый учебный год в Академии Невермор начинается тихо. Но под спокойным фасадом скрываются тайны. Уэнздей Аддамс, с холодным взглядом и сухим юмором, сразу замечает: здесь слишком много странного. Её острый ум не терпит пустых разговоров. Первый вечер в школе — и уже найдено первое тело. Никто не подозревает убийцу, но Уэнздей слышит чужие мысли в своей голове. Она не ждёт похвалы. Её единственный верный спутник — чёрный ворон, который сидит на окне и кивает в такт её догадкам. Среди новых лиц

Марина Орлинская держит в руках служебное досье Мельникова. В уголках её рта застыла лёгкая улыбка понимания. Она готова закрыть глаза на «маленькую ложь», что Василий сотворил ради общего дела. С каждым годом взгляд старшего оперуполномоченного стал мягче. Фёдор Капустин не уступал ни руль, ни мечты. По вечерам он стоял у своей маршрутки, слушал стук сердца в такт колёсам и мечтал о Краснодаре. Невеста — следователь Надежда Гаврилова — ждала цветы на перроне. Они уже представляли, как будут

Ночь в Сочи выдалась бессонной. Анна Спасская листала протоколы третьего убийства. Жертву узнали по разрезанным сердечкам на теле – полулюбовный почерк маньяка. Девушку звали Катя. Она была сводной сестрой Валентина Романова из Северо-Запада Москвы. Для Анны это удар ниже пояса. Валентин приехал без предупреждения. Он угрюмо отбросил кейс в угол и тихо сказал: «Мы должны работать вместе». Первые минуты мести и горечи сменились давно забытым трепетом. Их взгляд застрял друг в друге. Обида

В родном Пскове у Максима были свои границы: моховые дорожки, запутанные тропы и свежие звериные следы. Однажды спор с мэром вырвал его из мира ветра и щебета птиц. Петербург встретил его холодной плиткой и бесконечным рокотом машин. Здесь чужие правила. Здесь ловушки незаметны. Его назначили в отдел у залива. Район с посоловевшими стенами и тяжёлыми взглядами. Максим стал опером. В лесу он учился слышать шорох даже в тумане. Теперь эти умения пригодились в городской глуши: он замечал, как