Комитет

В центре — трое мужчин, некогда едва знакомых, позже неразлучных. Судьба столкнула их на пороге ленинградского управления, когда город ещё носил старое имя и пах осенней влагой Невы. Вспомнить их молодость — это услышать короткий стук сапог по коридору, увидеть мокрый плащ в коридоре старого здания, где сдержанная тревога уже тогда стала частью быта.Их дружба не требовала громких клятв — хватало одного взгляда, короткой фразы у двери. Вместе они взрослели, учились отличать миф от правды, привыкали работать в тени. Временами работа казалась игрой в шахматы вслепую — словно каждая фигура могла оказаться предателем. Но годы шли, шелест архивных страниц сменился живым гулом города.Наступили девяностые, когда в привычной системе всё перевернулось. Им пришлось видеть, как в кабинетах и кулуарах мелькают знакомые лица, когда-то бывшие объектами оперативных дел. Цеховики, бывшие диссиденты, ворох «поднадзорных» — теперь все они в дорогих костюмах, с портфелями и собственными банками. Старые дела вырывались наружу совсем иначе, чем в отчетах.Друзья держались вместе, когда казалось, что привычные правила исчезли. Теперь город звался Петербургом, но набережные хранили прежнюю сырость. Они учились заново жить и работать, идти по минному полю новой жизни, переживать утраты и разочарования. Взаимное доверие и ответственность, как всегда, становились их единственным компасом — ведь время, города и даже власть меняются, а настоящая дружба, однажды начавшись в тусклом коридоре, остаётся с человеком даже тогда, когда всё другое ушло.