Криминал

Жаркие ночи Лос-Анджелеса. Марк Мичам, детектив с немного тронутым сердцем, привык ловить теневые движения там, где другие видят лишь фонари и бетон. Его жизнь меняется с одним звонком — теперь он часть особой группы, что растворяется в полицейских патрулях, тяжелых подвалах ФБР, даже в коридорах миграционной службы. Все под чужими именами, тихо, как дождь по стеклу. Марк не ищет славы. Его задача проста и страшна: вычислить того, кто убил сотрудника Министерства внутренних дел. Расследование

2029 год. Город пульсирует неоном и цифровым шумом. Люди всё чаще отказываются от «родака» — своих натуральных рук и ног — в пользу блестящих механических протезов. В этом мире граница между человеком и машиной стерта. Майор Мотоко Кусанаги — ветеран 9-го отдела спецслужб. Её тело почти полностью кибернетическое. Единственное, что осталось от «био» — мозг и непреклонная воля. Утром она примеряет броню, проверяет датчики и выходит на улицы, где каждый второй «человек» наделён сверхчеловеческими

Новый учебный год в Академии Невермор начинается тихо. Но под спокойным фасадом скрываются тайны. Уэнздей Аддамс, с холодным взглядом и сухим юмором, сразу замечает: здесь слишком много странного. Её острый ум не терпит пустых разговоров. Первый вечер в школе — и уже найдено первое тело. Никто не подозревает убийцу, но Уэнздей слышит чужие мысли в своей голове. Она не ждёт похвалы. Её единственный верный спутник — чёрный ворон, который сидит на окне и кивает в такт её догадкам. Среди новых лиц

Марина Орлинская держит в руках служебное досье Мельникова. В уголках её рта застыла лёгкая улыбка понимания. Она готова закрыть глаза на «маленькую ложь», что Василий сотворил ради общего дела. С каждым годом взгляд старшего оперуполномоченного стал мягче. Фёдор Капустин не уступал ни руль, ни мечты. По вечерам он стоял у своей маршрутки, слушал стук сердца в такт колёсам и мечтал о Краснодаре. Невеста — следователь Надежда Гаврилова — ждала цветы на перроне. Они уже представляли, как будут

После взрыва склада Хатч углядел в глазах босса не испуг, а измождённую ярость. Деньги и документы обратились в пепел. Мафия ощутила укол — и Хатч взял на себя новое задание. Очищать квартал врагов одним ударом ночи. Вернувшись домой, он сидел в прихожей, чиня старый чемоданчик. Пистолет всё ещё не остыл. Жена заглянула через плечо. — Снова уезжаешь? Он молча кивнул. Тишина длилась, пока она не выдохнула: — Будь осторожен. Хатч чувствовал, как долг и усталость таятся в каждом вздохе. Ранним

Саша всегда гордо повторял: «Тишина стоит дорого». Сегодня эта фраза разбилась о реальность. За массивным старинным шкафом он ожидал дорогие папки или сундук. Но наткнулся на лезвие, холодное как лед. Чернов стоял над его женой, губы дрожали, а глаза горели безумием. Вломиться в особняк казалось обычным делом: тихий коридор, пара камер, и – вуаля – нужные документы. Вместо них – чужая трагедия. Саша ступил вперёд – и жена покачнулась, рухнула к его ногам. Он застыл. Пальцы инстинктивно искали

Павел и Женя впервые отправились в «командировку» в Москву. Юра взял их с собой по просьбе Дже­ма. Местный вор Тунгус вызвал Дже­ма «на ковер» – значит, в дело вмешалась столичная мафия. Поездка обернулась для обоих настоящим экзаменом на профессионализм. Каждый шаг мог оказаться ловушкой, каждая тень – враждебным взглядом. Лиза осталась дома и не может ни есть, ни спать. Она чувствует: Женя выходит за порог и ежедневно рискует жизнью. В её голове мелькают кадры возможных допросов и

На пыльных трассах Петербурга Дмитрий Красавченко находит Анжелику. Она скромна, но умна. Между ними сразу появляется тихий компас — ощущение надёжности. Черновик их счастья едва набирает строку, когда в дверь участка заглядывает Даша. С её уст срывается новость, способная стереть любые планы. Шапошников впервые отваживается на флирт в небе. Регина — стюардесса с железной выдержкой и добрым сердцем. Они спорят на взлётной полосе. Он — как её отражение. Она — как его вторая половина. Кузьмин

В родном Пскове у Максима были свои границы: моховые дорожки, запутанные тропы и свежие звериные следы. Однажды спор с мэром вырвал его из мира ветра и щебета птиц. Петербург встретил его холодной плиткой и бесконечным рокотом машин. Здесь чужие правила. Здесь ловушки незаметны. Его назначили в отдел у залива. Район с посоловевшими стенами и тяжёлыми взглядами. Максим стал опером. В лесу он учился слышать шорох даже в тумане. Теперь эти умения пригодились в городской глуши: он замечал, как