Берлинская жара

Жара 43-го. Новость поражает молнией: фашистские физики почти прижали к стене саму Историю. Их — одна загадка: атомная бомба. Советское руководство смотрит фактам в лицо — промедлить нельзя. Франс Хартман не герой по привычке, но за плечами — длинная вереница сложных ролей. Ему поручают операцию, от которой зависит не просто исход войны, а само будущее континентов. Его кредо простое: не привлекать внимания, не терять темпа и всегда держать спину прикрытой. Работа тонкая. Он входит в поле зрения Вальтера Шелленберга — тот осторожен как зверь в капкане и не менее опасен. Но Хартман умеет подстраиваться, ловко меняет маски. Одна ошибка — и его судьба в чужих руках. Круг сужается: на сцене появляется Вернер Гейзенберг, ученый с аурой недосягаемого гения. В лабораторных шахматах время играет на немцев. Пока Хартман ищет ниточку к тайному ядру проекта, его тенью становится Дори — сотрудница МИДа по документам и эффективный инструмент гестапо в реальности. Она отточена до предела, глаза всегда настороже. Тем временем на другом краю карты, в Москве, свой фронт. Курчатов собирает лучших. Они не знают условий гонки, но чувствуют: время утекает как песок. Их ночи бесконечно тревожны, они спорят, высчитывают, спорят больше. Несколько невидимых фронтов сходятся в точке. Все ходят по лезвию ножа. Судьба мира решается в невидимом мире знаков, подозрений и сдержанной жестокости